На нас смотрят Звезды - Игорь Крымов

– Господа, – сказал Иван и сделал затянувшуюся паузу.

Он не был прирожденным оратором, да и не к чему было призывать людей, за исключением только к спокойствию.

– Товарищи и друзья, – продолжал Иван, – мы встретили аномально высокую океанскую зыбь. Как вы понимаете все это означает о приближении мощного урагана. Прогнозы синоптиков не утешительны. Вам всем без паники приказываю, одеть спасательные гидрокостюмы, жилеты и находиться в районе сбора на шлюпочной палубе, но внутри помещений надстройки для безопасности. Мы будем делать разворот на обратный курс. Мы прерываем наш рейс и идем в порт убежище Саусэмптон Англия, где полагаем быть через пять, шесть часов.

В этот момент корпус судна содрогнулся от очередного удара волны. Но устоявший на ногах Иван продолжал:

– Возможно, там мы останемся на время, пока не пройдет сезон штормов. Всем прошу соблюдать спокойствие и без паники проследовать в место сбора. Да поможет нам Бог.

Позже в рубке. Иван понимал, что гидрокостюмы лишь замедлят их уход и что в такую погоду им ни кто не придет на помощь.

Со спокойным лицом он передернул ручки машинного телеграфа и по внутренней связи попросил механика прибавить обороты, чтобы участок резонанса по штормовой диаграмме Ремеза пройти как можно быстрее.

– Право на борт, – наконец скомандовал он рулевому, и они медленно начали свой поворот на север.

Казалось машина не вытащит их корму против волны. Но их судно, Николаевской постройки, было оборудовано новым поколением двигателей – движителей талантливого русского изобретателя Черникова, который еще в начале 21 века показал, что установка паровых и дизельных машин на судах была двухсотлетней ошибкой человечества. С тех пор дизеля, турбины и винты канули в лету.

Бортовая качка достигла амплитуды в 30 градусов крена

– Сколько на румбе? – спросил Иван.

– Триста шестьдесят градусов, – ответил рулевой.

– Ложимся на двадцать пять, – сказал Иван.

– Но нам нужно держать всего пять градусов, – возразил старший помощник, снимая пеленги с электронной карты.

– Ничего чиф, – успокаивал его Иван. – мера временная, пойдем больше на северо-восток, а затем галсами зайдем за Белогрудый остров. Сейчас нам главное унести ноги из центра пролива, а там глядишь и зыбь станет поменьше.

Амплитуда бортовой качки снизилась до 20 градусов. Организм требовал сна, но после такого нервного потрясения сон для Ивана совсем пропал.

Фактически они шли в неизвестность, но из всей команды только он один знал это.

На Банковой

Настроение у нее было паршивым не потому что премьер начал заседание на Банковой с плохих цифр состояния экономики, а потому, что не смотря на таможенный союз, Россия все равно подняла цены на газ. Это все диктует рынок. Теперь даже русским продают его дороже. Русские – не хозяева своей страны. Какая то кучка хабрамовичей сосет недра матушки России, набивает себе карманы, покупают мега-яхты. Зачем? – плавать по Западносибирскому морю?

Не смотря на глобальное потепление и огромные затопленные территории западной Сибири, Россия все равно оставалась 1/6 частью суши. Голландия полностью ушла под воду- миру не до нее. Везде, на всех континентах в пропорциях огромные территории скрылись под водами наступавших морей и океанов. Ни кому до этого нет дела. Каждый правитель только и думает, как набить свои карманы. Спасибо тому клоуну из российской думы, кто вовремя настоял построить в Турции дамбу со шлюзами для судоходства. Сначала думали перекрыть Босфор, но пересчитали и решили, что выгоднее построить дамбу в проливе Дарданеллы.

Все участвовали в строительстве дамбы – даже бедные болгары если не деньгами, так людьми. И вот спасли азово – черноморские берега от затоплений. Конечно, если бы прислушались к мнению нашего великого русского ученого и изобретателя, то вовремя перекрыли бы и Гибралтар. Тогда спасли бы и плодородные почвы Средиземноморья. Это стоило бы дороже, но и стран участниц было бы больше.

С другой стороны, с потерей плодородных земель Европы, Украина вышла на первое место в Европе по производству зерна. Все теперь просят нашей пшенички, только не видит наш крестьянин выгоду. Коррупционные схемы закупки зерна рубят на корню всю инициативу.

Как раз в этот момент премьер затронул вопрос о выделения степей Крыма огромному контингенту беженцев из Голландии. Опять же эта проклятая коррупция. Уцелевшие после наводнения голландцы и с деньгами прибывшие в Украину не могут купить землю, так как многие местные владельцы земли просто на просто не имеют госактов на руках. И это спустя двадцати лет после горбостройки.

Люди жалуются, что когда придешь к нотариусу, то слышишь дежурные фразы.

– А у тебя гос. акт старого образца еще выданный сельским советом, а у тебя приватизация неверна.

И так воз поныне там. Надо ей самой все ломать и чем быстрее, тем лучше. Волевым решением вернуть сельским советам право оформления нотариальных сделок с землей, и другого имущества расположенного на их территории. Направить туда студентов старших курсов на практику, чтоб подсказали селянам, как регистрировать сделки в гос. реестре по сети интернет.

В просторной учительской внеурочная планерка была в полном разгаре.

– Петр Иванович? – обращаясь к завхозу, Марина обратила внимание на его усталый вид.

Обычное дело для селянина, когда все свободное от основной работы время люди по прежнему тратят на свои придомовые участки и огороды.

– Прошу вас за оставшиеся нам два, три дня подготовьте здание школы противостоять надвигающейся стихии.

– Все сделаем, Марина Борисовна, – ответил он, – с какой стороны ожидается ветер?

– С юго-запада, – она открыла свой айпад и быстро двигая тонкими пальцами по экрану продолжала, – синоптики дают скорость ветра более ста километров в час, как вы понимаете это приблизительно нижняя граница. То есть, это надо полагать не менее, а вот что будет более? Сто двадцать или сто восемьдесят как это было прошлый раз на севере Белоруссии и в Прибалтике? Ни кто не знает, так что потрудитесь Петр Иванович, и материалов не жалеть. Берите в помощь старшеклассников. С трудовиком я договорюсь.

– С юго-западными окнами понятно, заколотим наглухо доской, – начал было завхоз.

– С северной хорошо закрепите форточки в открытом положении, – Марина Борисовна повысила голос, напоминая присутствующим о том, как не любит она, когда ее перебивают подчиненные, – повторяю открытыми, по опыту белорусов когда ударяет шквал, то вакуум с обратной стороны здания просто высасывает стекла из рамной оправы, если внутри помещения остается много воздуха.

Сладко заныла её левая грудь – отключенный на время заседания телефон в нагрудном кармане задрожал и завибрировал.

– Извините, – сказала она, приложив трубку к правому уху, – алло…

– Это Ирина Яковлевна, – сквозь аэростатические помехи слышала она знакомый голос председателя сельского совета.

Прошло уже несколько лет после объединения эмтээса и киевстара а качество связи в Крыму оставалось на том же уровне.

– Из района мне звонили, что завтра нужно принять около ста двадцати человек беженцев из Европы сказали что голландцы, на кой ляд бы мне они сдались, извините меня Марина Борисовна.

– Простите сколько? – Марина сама могла загнуть семиэтажный, но что бы слышать такое от председателя?

– Сто двадцать три мать йих за ногу, – трещало из трубки.

– Меня интересует, сколько из них детей? – остальным учителям по округленным глазам директора уже было ясно, что новости будут ошеломительными.

– Сказали восемьдесят пьять, – звучал Ирины голос по телефону. – полный список скоро пришлют нам на имэйл.

– Это же целая наша школа, – Марина успела оглянуть пытливые глаза своих коллег и жестом своей руки предупреждала нетерпеливых о спокойствии.

– Да что школа уважаемая, – продолжала секретарь, – наша советская школа рассчитана була на пятьсот. А вот куда мне их селить? Хреновы капиталисты мабуть жылы в котеджах, да у них в среднем по п, ять деток в кожной семье. Вот вам дорогая Марина Борисовна и нова миграцийна политыка туды йим в дышло.

– Не волнуйтесь Ирина Яковлевна, – успокаивала ее Марина, – что-нибудь придумаем.

– Да я й не волнуюсь. Мне бы только переводчика, а то як я з нымы буду балакать колотить меня горбатить.